«Усадьба новгородского художника 12 века» Б.А. Колчин, А.С. Хорошев, В.Л. Янин
Берестяные грамоты, найденные на усадьбе А в слоях второй половины XII—начала XIII в., образуют цельный комплекс, постоянно демонстрирующий внутренние связи. Всего в этом комплексе 29 документов, и они следующим образом распределяются в культурном слое (рис. 14):
Ярус 15 (1155-1172 гг.) — грамоты 523, 561.
Ярус 14 (1172—1196 гг.) — грамоты 559, 560.
Ярус 13-14 (1172—1213 гг.) — грамота 503.
Ярус 13 (1196-1213 гг.) — грамоты 502, 504-508, 522, 531, 541, 542, 544-549, 551-558.
Можно сделать некоторые уточнения к хронологической шкале ярусов Черницыной улицы. Ярус 13 возник после строительства 1196 г., в ходе которого были ликвидированы последствия пожара 1194 г. Следовательно, вещевой комплекс яруса 14 следует датировать 1172—1194 гг. Начало организации яруса 13 замечается несколько раньше, чем была сооружена его мостовая: летопись сообщает о возобновлении сгоревших в 1194 г. церквей Василия и Воздвижения уже под 1195 г.
Ярус 12 возник в 1213 г., которым датируются новые настилы Черницыной улицы. Очевидно, это строительство потребовалось после пожара 1209 г., который был настолько значительным, что после него прошло четыре года до того момента, когда началась ликвидация пожарища. Следовательно, вещевой комплекс яруса 13 следует датировать 1196—1209 гг.
Несмотря на некоторый разброс дат рассматриваемого комплекса он в целом привязывается к ярусам 13 и 14, т. е. может быть хронологически локализован в пределах 1172—1209 гг. К более ранним прослойкам относятся только две найденные в ярусе 15 грамоты, из которых одна (523) написана тем же почерком, что и извлеченная из напластований яруса 13 грамота 552. Очевидность небольших перемещений в ходе нивелировочных и строительных работ подтверждается и состоянием вещевых находок в ярусах второй половины XII—начала XIII в. Более того, подавляющее большинство берестяных грамот этого комплекса связано с ярусом 13, к которому можно отнести 25 документов из 29. Даты этих документов, таким образом, преимущественно приходятся на 1196—1209 гг.
Главную особенность коллекции берестяных грамот усадьбы А составляют 17 своеобразных документов, содержание которых ограничивается лишь перечислением имен. С обзора таких грамот, расположив их в стратиграфическом порядке, мы и начнем знакомство с этим комплексом.
Принадлежность усадьбы А
Грамота 561
Найдена в квадрате 253, на уровне пласта 16 (глубина 3 — 3,2 м), в ярусе 15. Это целый документ:
Длина 11,8 см, ширина 3,4 см (рис. 15).
Документ содержит имена Пантелеймона, Илии, Варвары.
Грамота 523
Найдена в квадрате 88, на глубине 2,4 м, в ярусе 15. Это небольшой обрывок
Длина 6,8 см, ширина 0,9 см (рис. 15). Документ содержит имя Христины.
Грамота 559
Найдена в квадрате 242, на глубине 3 м, в ярусе 14. Это фрагмент документа, от которого сохранились две последние строки
Длина 19 см, ширина 2,2 см (рис. 15).
Документ содержит имена Февронии, Анастасии, Прокопия, Феодора и Георгия,
Грамота 560
Найдена в квадрате 196, на глубине 2,73 м, в ярусе 14. Это практически целый документ, утративший лишь начало первой строки, буквы которого опознаются по их сохранившимся нижним элементам:
Длина 26,8 см, ширина 5,3 см (рис. 15).
Почерк индивидуален и манерен, что особенно заметно в употреблении косых отсечек у букв Я, Л, И, малого юса, превращающих, например, И в подобие малого юса. В высшей степени индивидуально написание Р. Ю во всех случаях изображено в зеркальном варианте, что хронологического значения не имеет.
Грамота содержит имена Феклы, Кира, Иоанна, Алексия, Феодора, Христины, Марии, Онисии, Евфимии, Варвары, Февронии, Анилины, Анастасии.
Грамота 504 Найдена в квадрате 14, на глубине 1,99 м. в ярусе 13. Это обрывок документа:
вом-тилюв —
ларнлнл-ол —
Длина 5,8 см, ширина 3,7 см (рис. 15).
Грамота упоминает имена Фомы, Тимофея, Илариона; остальные неразборчивы.
Грамота 506
Найдена в квадрате 4, на уровне пласта 11 (глубина 2,0 — 2,2 м), в ярусе 13. Это обрывок документа, утратившего нижние строки
Длина 26 см, ширина 4,7 см (рис. 15).
Документ содержит имена, одни из которых стоят в именительном, а другие — в родительном падеже, демонстрируя как будто закономерную систему чередований:
Петр — Иоанна
Мариамна, Анна — Георгия
Феодор — Прокопия
Евдокия — Иоанна Рождество
Нечто подобное возможно отметить и для описанной выше грамоты 560:
Фекла — Кира, Иоанна, Алексия, Федора, Христину
Мария — Онисию, Евфимию, Варвару, Февронию
Акилина — Анастасия
В таком случае последнее имя грамоты 560 — мужское: Анастасий.
Грамота 508
Найдена в квадрате 11, на глубине 2,23 м, в ярусе 13. Это целый документ, несущий текст на обеих сторонах берестяного листа.
Длина 14,1 см, ширина 4 см (рис. 15).
Отметим лигатуры: в слове «Онуфрио» — лигатура из Р и И, в слове «милостивии» — лигатура из Т и И.
Именно эта грамота дает должное толкование всей группе подобных документов, поскольку в отличие от них она начинается с обращения: «Иосиф, Онуфрио, милостивии на сиа». Святые Иосиф и Онуфрий отмечаются в церковных службах в один и тот же день — 4 января. В связи с этим днем священнику была подана или продиктована ему воспроизводимая здесь берестяная записка с молитвой, обращенной к святым Иосифу ш Онуфрию и призывающей их милость («милостивии на сиа») на большую группу богомольцев: Софию, Феодосию, Иулиану, Пелагию, Димитрия, Павла, Евдокию, Евфимию, Георгия, Миропшо.
В тексте грамоты все имена стоят в именительном падеже кроме имени Евфимии, выраженного в родительном падеже.
Грамота 522
Найдена в квадрате 101, на глубине 1,81 м, в ярусе 13. Это целый документ, имеющий лишь небольшой разрыв в центральной части
Длина 25 см, ширина 4 см.
Грамота содержит имена Прокопия, Семиона, Христины, Михаила, Флора, Спиридона и трех Марий.
Грамота 541
Найдена в квадрате 199, на уровне пласта 13 (глубина 2,4—2,6 м), в ярусе 13. Документ фрагментирован, отрезана его левая часть
Длина 15,4 см, ширина 5,3 см (рис. 16).
Отметим лигатуру НИ в слове «Онотони». По-видимому, имя Иван было написано сначала в родительном падеже: «(Е)вана», затем последняя буква заштрихована, и перед ней вставлена «о». Однако во второй строке снова родительный падеж: «Мефодия»; такого женского имени святцы не знают (поэтому именительный падеж исключен).
Грамота содержит имена Иоанна, Марии, Мефодия и Антония.
Грамота 542
Найдена в квадрате 249, на глубине 2,56 м, в ярусе 13. Это целый документ:
Длина 12,2 см, ширина 7,1 см (рис. 16).
В грамоте названы имена Мануила и Климента (по-видимому, в именительном падеже), после чего вероятно слово «аминь», а затем еще имена Анны, Софии и Анастасии в именительном падеже.
Документ называет имена Георгия, Ириния, Марфы(?), Стефана, Февронии, Романа. Имя Марфы(?) повторено трижды, причем в последнем случае оно разделено точкой: «маро-бу», и над первой частью поставлено титло. Не исключено, что здесь имеется в виду вовсе не указанное имя, а сокращенное обозначение Богоматери: Μητερ Θεου. В дорическом диалекте слово МНТНР обозначалось как МАТНР, что более соответствует и русскому произношению. Указанная диалектная особенность фиксируется и словарями новогреческого языка. Если наше предположение правильно, в грамоте 545 упоминаются не три Марфы, а три Марии, уже знакомые нам по берестяной грамоте 552, но выраженные в форме обращения к деве Марии.
Имена Георгия и Февронии поставлены в именительном падеже, остальные — в родительном.
Грамота 551
Длина 9,5 см, ширина 10 см. Разница в размерах сторон образовалась за счет различного натяжения слоев бересты при ее высыхании.
Отметим лигатуру РИ в имени «Кюрило» и сокращенное написание имени «Иоаннъ» в обоих случаях. Имена Софии и Мануила обведены линейными ободками, они как бы выделены из общего списка.
Текст на внутренней стороне коры упоминает Луку, двух Иоаннов, Кирилла, Стефана, Мануила, трех Марий, Флора (Феларь — обычное в Новгороде написание этого имени), Василия, а также, возможно, Афанасию (женское имя) и Димитрия. Следует напомнить, что три Марии были названы также в грамоте 552 и, по нашему предположению, в грамоте 545.
На оборотной стороне кроме титлов Христа обозначены имена Анны (Яны), Григория, Феодосия и Захарии.
Грамота 554
Найдена в квадрате 207, на глубине 2,79 м, в ярусе 13. Это целый документ, утративший лишь окончание второй строки:
къстлнти —
Длина 11,6см, ширина 2,2см (рис. 16). Отметим употребление лигатур РИ и ТИ.
Документ называет имена Агриппы (? Огрифия), Христины и Константина.
Документ заканчивался именем Анастасии.
Грамота 508 дает толкование всем 17 описанным выше документам как церковным поминаниям. Подтверждение этого вывода может быть извлечено из наблюдений над закономерностями чередования имен, выраженных в этих грамотах в именительном и родительном падежах. Как уже отмечено, в грамоте 560 выделяются следующие ряды:
Фекла — Кира, Иоанна, Алексия, Феодора, Христину
Мария — Онисию, Евфимию, Варвару, Февронию
Акилина — Анастасия
Между тем, Фекла по церковному календарю празднуется 6 и 9 июня, Мария — 4, 7 и 9 июня, а Акилина — 13 июня. Не исключено поэтому, что стоящие в именительном падеже имена обозначают святых, к которым надлежало обратиться с молитвой во время церковных служб в указанные, близко друг к другу стоящие дни. Проверим это предположение по другим грамотам.
В грамоте 506 обозначены следующие ряды:
Петр — Иоанна
Мариамна, Анна — Георгия
Феодор — Прокопия
Евдокия — Иоанна Рождество…
Петр празднуется 1 февраля, Мариамна — 17 февраля, Анна — 3 февраля, Феодор — 8 и 22 февраля, Евдокия — 1 марта. Как кажется, имеются основания говорить в этом случае о системе февральских поминаний.
Грамота 541 начинается именами Иоанна и Марии, отмечаемых вместе 26 января.
В грамоте 551 в именительном падеже стоит только имя Григория, открывающего список. Если высказанное предположение правильно, этим именем обозначен святой, к которому надлежало обратиться с молитвой.
Текст на внутренней стороне коры грамоты 553 дает два столбика имен: первый начинается именем Софии, а второй — именем Луки. Но София и Лука отмечались в один месяц: София — 17, а Лука — 7 сентября.
Грамота 542 открывается именами Мануила и Климента, которые праздновались в один день 17 июня или подряд: Мануил — 22, а Климент — 23 января.
В грамоте 545 два ряда имен:
Георгий — Ириния, «Марофу», «Марофу», Стефана
Феврония — Романа, «Марофу»
Но Георгий отмечался 27 июня, а Феврония — 25 июня.
Ниже приводим таблицу встреченных в грамотах-поминаниях имен, в которую включены все имена без различения прихожан и тех святых, к которым были обращены их молитвы (табл. 2). При этом мы исходим из вероятности, что присущая Новгороду склонность к патрональным культам побуждала прихожан обращаться чаще всего к святым, которые были тезоимениты почитаемым ими современникам, живым или недавно умершим. В таблицу включены и имена, помещенные на внешней стороне коры грамоты 553, хотя, как это будет показано ниже, указанная запись не имеет значения собственно синодика.
Основная цель таблицы состоит в выявлении повторяющихся в поминаниях имен. Таблица демонстрирует значительную плотность многих имен, в том числе не только таких распространенных, как Иван, Мария, Георгий, но и сравнительно редко встречаемых, что говорит о более чем вероятной их принадлежности одним и тем же лицам. Впрочем, это может касаться и распространенных имен. Выше уже был приведен пример повторяемости тройного поминания Марии в грамотах 522, 553 и, по-видимому, в документе 545.
Неизвестно, разумеется, какие из фигурирующих в поминаниях имен относятся к заупокойным молитвам, а какие — к молитвам о здравии, т. е. к живым в момент написания грамот людям. Поэтому будем исходить из того, что поминания включают имена лиц, действовавших в разное время на протяжении достаточно длительного времени, по крайней мере всей второй половины XII—начала XIII в. Перспективной, однако, представляется попытка локализовать некоторые из этих имен, основываясь на том, что круг упомянутых в берестяных синодиках лиц состоит главным образом из прихожан тех священников, которые, как это следует из самого наличия на усадьбе А описанного комплекса, здесь в рассматриваемое время и жили.
Одним из неоднократно повторяющихся имен оказывается имя Христины (грамоты 522, 523, 554, 560). Носительница такого имени хорошо известна летописцу как раз в конце XII в. Под 1195 г. Новгородская I летопись содержит следующее сообщение: «Томь же лете преставися раба божия Хрьстна святыя Варвары; и поставиша на месте ей, избра владыка и сестры все, кротъку и съмерену именьмь Варвару Гюргевую Олекшиниця; и постави ю владыка на сбор святыя Еуфимие». Варварин монастырь находился в непосредственной близости к месту раскопок; именно по нему получила свое название и Черницына улица, к которой принадлежала усадьба А. Но в поминаниях встречается и имя Варвары (грамоты 560, 561), в том числе и в одном списке с Христиной. Обратившись к истории Варварина монастыря, мы можем узнать из той же летописи, что в 1168 г. «преставися раба божия Анна, игумения святыя Варвара; и поставиша на месте ея Марьмьяну». Однако в грамоте 506 мы встречаем и Маремьяну (правильно — Мариамну), и Яну (Анну). Последнее имя фигурирует также в грамотах 542 и 553.
Другим монастырем Людина конца в рассматриваемое время был Воскресенский на Мячине. Под 1192 г. Новгородская I летопись сообщает: «Томь же лете переставися игумения Мария святого Въскресения, и поставиша на месте Евдокию» Б. Имя Евдокии встречено в грамотах 506 и 508; неоднократно в поминаниях названо несколько Марий.
Очевидно, эти материалы позволяют заключить, что в берестяных синодиках проявились специфические интересы черниц Людина конца и прежде всего Варварина монастыря. Надо полагать, что в конце XII — начале XIII в. живший на усадьбе А священник был связан с этим монастырем, а варваринские черницы относились к нему, как к своему духовному отцу, что могло случиться, если он священствовал в монастырском соборе.
Специфический монашеский интерес проявляется и в некоторых мужских именах берестяных поминаний. С 1157 по 1162 г. игуменом новгородского Антониева монастыря был Алексий, а после него Мануил. Но имя Мануила встречается в грамотах 542 и 553, а Алексий упоминается в грамоте 560.
Священническая принадлежность усадьбы подтверждается еще двумя берестяными текстами того же времени.
Грамота 503
Найдена в квадрате 4, на уровне пласта 14 (глубина 2,4 — 2,6 м), в ярусах 13 — 14. Документ сохранился в двух не соединяющихся друг с другом кусках: верхний — начальная часть письма; нижний — его заключительная часть. Утрачены полностью вторая строка и правая часть первой.
Грамота может быть разделена на слова следующим образом: «От Изосиме покланя(ние)… (че)ловеках(ъ)… за. Ныня з… вълости лишевъсы. А я за вы б(о)га молю, Съдила, и Граврия, и Мария, и Олисава, и Домьника. Мънога же въ лета».
В православных святцах есть имя Зосимы, несомненная редкость употребления которого в древней Руси объясняется тем, что оно было преимущественно монашеским. Летописи знают четырех человек с таким именем. В XIII в. был Зосима — монах-вероотступник, который перешел в мусульманство, помогал татарам и был убит в 1262 г. во время антитатарского восстания в Ярославле. В XV в. были знаменитый соловецкий монах Зосима и московский митрополит Зосима, а в XVI в. упоминается Зосима, архимандрит Андроникова монастыря в Москве. Изосимой звали также игумена псковского Пантелеймонова монастыря 1307 г. Имена двух самых ранних из них в источниках имеют ту же форму, что и в рассматриваемой грамоте, — Изосима.
Изосима сообщает, что кто-то (возможно, Незда) лишился «волости» и что сам Изосима молится богу о здравии («мънога же въ лета») Съдилы, Граврии, Марии, Олисавы и Домники. Только первое из этих имен имеет языческую, мирскую форму. Имя «Граврия» в святцах отсутствует, однако оно имеет этимологическую связь с урки — старица. А. В. Банк удалось отыскать имя Гравса в древних месяцесловах.
Грамота 507
Грамота легко разделяется на слова: «…наша. Клевету, зависть, ненавист(ь), наветъ…»
Принимая во внимание характеристику всего комплекса берестяных документов усадьбы А рассматриваемого времени, в грамоте можно предполагать обрывок церковного поучения, проповеди. В этой связи обратим внимание на рассуждение летописца о причинах татарских нападений на Русь: «…не яве ли есть, яко за грехи наша попущаеть их на нас господь бог, да обратимся и покаемся? Много бо суть в нас неправды, зависти, ненависти,, гордости, разбои, татбы, граблениа, насилованиа, блуды, пианьства, объядениа, лихоиманиа, ложь, клевета, осуждение, смех, плесание, позорища бесовьскаа, и всяко возвышение, възвысящееся на разум божий, и всяко непокорение закону божию, и заповедей господних презрение»
«Усадьба новгородского художника 12 века» Б.А. Колчин, А.С. Хорошев, В.Л. Янин
< Хронология Троицкого раскопа
Застройка, хозяйство и быт усадьбы А во второй половине XII — начале XIII в. >